missio
персоналии
события
сми о нас
исследования
проекты
издательство
образовательная программа
статьи
рефераты
ссылки
связаться
команда
сотрудничать
 , Филипп ДзядкоРОССИЙСКИЕ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЕ ЖУРНАЛЫИнтеллектуальный форум.№1–№10. 2000–2002. Логос. №1 (32). 2002. Логос. №2 (33). 2002. Отечественные записки. №7 (8). 2002. «Еще один серьезный журнал. Зачем плодить издания, которым не найдется места на прилавке, к чему сеять новые зерна в поле, где годами стоят несжатыми „Вопросы философии“, „Вопросы литературы“, „Химия и жизнь“, успехи различных наук?». Этими словами открывается первый номер «международного журнала» «Интеллектуальный форум» («ИФ»). Подобный, вполне ожидаемый вопрос, действительно, может задать себе человек, впервые открывший «ИФ», свежий номер «Отечественных записок» или последние два номера (№1, №2) журнала «Логос». Эти издания, каждое из которых по-своему отвечает на вопрос «зачем», можно объединить не только довольно расплывчатым определением «серьезный» или «интеллектуальный» журнал. Гораздо важнее, что несмотря на резкое своеобразие этих «серьезных журналов» они связаны единой установкой, общим представлением о «целях и задачах». Первый номер журнала «ИФ» появился в мае 2000 года. На сегодняшний день вышло десять номеров (журнал выходит один раз в три месяца). В программной статье первого номера редакция журнала (главные редакторы — Елена Пенская, Марк Печерский) указывает на необходимость «воссоединения специальных знаний с нашими заботами и проблемами». «Отметим, что речь идет не о популяризации достижений науки и культуры, не о диалоге академика с домохозяйкой, а о public philosophy. К сожалению, мы вынуждены употребить это английское выражение, потому что аналога ему в русской культуре нет». Последнее замечание крайне характерно для «ИФ»: как правило, костяк каждого номера составляют именно переводы — переводы статей-рецензий из американских и английских журналов The New Republic, The New York Review of Books, London Review of Books, The New Yorker, выполненные, в частности, такими переводчиками как Виктор Голышев и Григорий Дашевский. При этом материалы, составляющие сборник совершенно различны — не частый случай, когда под одной обложкой можно найти краткий очерк истории парижской канализации и статью под названием «Суровый восторг. Митнагдим и хасиды: теологическое противоборство двух течений в иудаизме». И это соседство отнюдь не случайная оплошность редакции, а след определенной продуманной журнальной стратегии. Так, в третьем номере вы найдете статью Тони Джадта «Холодная война: архивы и история, факты и знания», заметку Джона Ланчестера о суде над компанией «Майкрософт» и очерк Марка Белкина о древнекхмерском храме Байон. Нередко, впрочем, в одном номере появляются маленькие тематические блоки — две-три статьи, рассматривающие схожие проблемы. Так, например, в шестом номере вы найдете две статьи о современном положении США в мире, в восьмом — две статьи о Британских островах и две о проблемах современных корпораций, в десятом — две статьи о проблемах фермеров (одна из них открывается словами «Фермеры видят мир не так, как другие») и тл,. Самый цельный номер, пожалуй, девятый, почти исключительно посвященный религиозной проблематике. В него вошли статьи «Непреходящая Византия», «Человек Православный и Homo Catholicus», «Мусульманская Реформация» и другие. Впрочем, ни о какой внутренней связи между этими материалами говорить не приходится, да и уже из названия этих статей становится понятно, что какое бы то ни было объединение по тематике в «ИФ» достаточно условно. Между тем, различны не только темы и подходы, представленные в материалах журнала, но и качество статей. Подчас эти статьи — не более чем развернутые рецензии англоязычных авторов на американские и западные книжные новинки, представляющие собой не более как пересказ того или иного издания. Либо, напротив, это вполне новаторские статьи, как например, очерк Лешека Новака «Что происходит в Польше» (№ 5) или статья Алана Вулфа «Революция, которой не было. Почему консерватизм в долгу перед либерализмом» (№ 8) или «Размышления о самосознании лингвистов и филологов (этические аспекты)» Ревекки Фрумкиной (№ 3) — статья, которую вместе с работой Сергея Зенкина «Наследники структуралистского Просвещения» (№ 2), на сегодняшний день можно назвать, пожалуй, главной удачей «ИФ». То, что подобное многообразие, от которого в какой-то момент начинает рябить в глазах, действительно, сознательная установка редакции, становится очевидно благодаря редакторскими вступлениям, открывающим каждый новый номер «ИФ» и призванным, по-видимому, придать связность материалам и цельность изданию. Основное стремление этих редакторских «эссе», с одной стороны, показать актуальность той или иной статьи, а с другой -объяснить, что информационная сторона публикуемых работ не так уж важна, так как «журнал адресован любому думающему человеку, уважающему сложность мира — своего и чужого». Показывая читателю под каким ракурсом имеет смысл читать материалы номера, редакция замечает: «В эту удивительную эпоху каждый из нас свободен в меру собственного разумения собирать из мировой мозаики собственную картину мира» (№ 2). Именно такую мозаику и представляет собой всякий раз номер журнала, а читателю всякий раз будто предлагается своеобразный пазл, игра — в «меру собственного разумения» сложить различные фрагменты в одну картинку. Именно таким образом — через совместный поиск (редакцией и читателем) связи между различными явлениями, через демонстрацию всего разнообразия интеллектуальной жизни журнал стремится соединить «специальные знания с нашими заботами и проблемами». «Поискам бесконечных связей всего во всем, собиранию обращающихся в мировом интеллектуальном сообществе идей, восстановлению нормального кровообращения в культуре посвящен новый журнал». Эти слова редакторов издания (№ 1), с одной стороны, объясняют своеобразие издания, однако могут вызвать и определенное недоумение — зачем вместо того, чтобы все это разнообразное «сообщество идей» стараться привести в более или менее четкую систему, увеличивать хаос, и вместо того, чтобы делать связи внутри этого «сообщества» как можно более прочными, превращать это самое сообщество в бездонное блюдо с винегретом. Совсем другое отношение к материалу — в журнале «Отечественные записки», уже не раз рецензировавшемуся на страницах «НЗ». Свежий номер «О.З.»" (№7 (№8)), озаглавленный «Блеск и нищета российской науки», посвящен понятию науки и всему, что с нею связано. «Что, собственно говоря, такое наука вообще и отечественная наука в частности? Как она организована? Можно ли без нее прожить? Как соотнести затраты на науку и итоговую прибыль?». Эти и ряд других вопросов ставит перед авторами номера и его читателями редакция журнала. И здесь журнал стремится к абсолютной энциклопедичности, всеохватности в изучении современного (и не только) состояния науки. Рассматривая совершенно различные аспекты Проблемы, авторы номера большое значение придают вопросу о соотношении науки и власти, или, вернее, науки и государства. Этому посвящен целый ряд материалов, в частности, во многом полемичная статья Бориса Салтыкова «Реформирование российской науки: анализ и перспективы», где, с одной стороны, подробнейшим образом анализируется «история вопроса» и описывается «наследство, которое мы получили», а с другой, дается ряд прогнозов, касающихся будущего состояния российской науки. Заключительный вывод статьи Салтыкова достаточно неожиданный и может вызвать по крайней мере удивление, если не учитывать предложенный автором взгляд на состояние науки: «Увы! Как это ни печально, именно у этой науки („советской огромной мощной науки 60-70-х годов прошлого века“) в новой экономике России нет будущего. В ближайшее десятилетие страна может позволить себе совсем другую (весьма отличную от советской!) науку — компактную, гибкую, частично ушедшую непосредственно в промышленность, частично слившуюся с образованием». В статье Владимира Фортова «Отечественная наука в переходный период», рассматриваются причины «переживаемого нашей наукой кризиса» и делаются вполне конкретные предложения. Например, такое «Крайне перспективным является усиление научно-технического сектора высшей школы (около 60 процентов кандидатов и докторов наук) путем взаимного сближения с академическими и отраслевыми НИИ», или такое: «Для этого (для улучшения состояния дел в оборонной науке) целесообразно создать при Верховном Главнокомандующем РФ фонд перспективных оборонных исследований, который курировался бы РАН». Крайне важно, что эти и другие предложения, сделаны человеком, находящимся «по обе стороны» проблемы — ученым-физиком, состоящим членом Совета по науке и высоким технологиям при Президенте РФ. По этой же причине интересен и диалог социолога А. Бикбова с АА. Фурсенко, первым заместителем министра промышленности, науки и технологий РФ, посвященный в основном деятельности соответствующего министерства. Во всех материалах так или иначе возникает вопрос о кризисе науки — как отечественной, так и мировой. Как замечает Симон Кордонский в своей статье «Кризисы науки и научная мифология», «разговоры о кризисе науки не лишены оснований. Но лишь в малой степени они относятся к процессу получения нового знания. Потребность исследования так же естественна, как и другие ценности, воспроизводимые европейской цивилизацией». Естественен и интерес авторов журнала, стремящегося стать своеобразной энциклопедией, и к другим аспектам «научной проблемы». Следующие рубрики номера носят вполне «говорящие» названия: «Финансирование науки» (отметим здесь статью Ю. Кузнецова, подробнейшим образом анализирующего российскую систему финансирования науки) и «Организация науки» (в статьях этой рубрики рассматриваются, в частности, следующие вопросы — можно ли и нужно ли существовать науке без государства, как организовать научное сообщество, какая информационная база необходима для развития сегодняшней науки, каким должен быть подход к государственно-технической политике и т.д.). В следующих, более специальных, рубриках речь идет об «истории, мифах и реальности» Российской академии наук и «наукоградов» в контексте современных преобразований. Отдельные статьи посвящены проблеме «утечки мозгов» и возможностям диалога с диаспорой, отдельные — социологии науки. Одним словом, установку на разностороннее изучение проблемы журнал выдержал. Стремление к энциклопедичности доказывает и тот факт, что каждый раздел номера снабжен специальной справкой — списком министров и министерств, перечислением научных организаций, определением основных понятий, которые встречаются в тексте статей и т.д. Открывается же номер заметкой «История понятия „Наука“» (Алексей Муравьев). Крайне интересны в этом номере и публикации — в частности, сокращенного варианта главы из недавно напечатанной книги философа и футоролога Фрэнсиса Фукуямы «Наше постчеловеческое будущее», отражающей тревогу автора относительно успехов науки. Кроме того, в номер вошли и материалы, прямого отношения к «Блеску и нищете российской науки» не имеющие. Это статьи, напечатанные «вдогонку» к предшествующим номерам посвящены, с одной стороны, церкви и, с другой, — жизни «новых коробейников» — челноков. Вряд ли имеет смысл сомневаться, что в следующих номерах «О.З.»" появятся статьи, посвященные тем или иным аспектам, связанным с проблемой науки и дополняющим рецензируемый номер. А номер этот стремится зафиксировать и проанализировать современное состояние науки, а также обозначить новые проблемы и темы для обсуждения. Характерна при этом и очевидная апелляция журнала к власти. Как отмечается в редакторском вступлении, «именно сейчас власть формулирует для себя, что она хочет от российской науки и как намерена этого добиваться. Иными словами, определяет свою политическую позицию по этому вопросу». Желание «именно сейчас» вести прямой диалог с властью и реально влиять на научную политику государства придает всему журналу совершенно особое звучание. Однако главная проблема издания, на наш взгляд, в определенной тяжеловесности, в том числе, и в объеме — без сомнения, перед нами журнал, который за один вечер за чашечкой кофе не прочитаешь. Неслучайно редакторское вступление открывается следующими словами: «Уважаемые читатели! У нас нет уверенности, что прошлый, 600-страничный, номер «О.З.»" «Пространство России"1 можно прочитать за два отведенных на это месяца». Удастся ли за два месяца достойным образом прочитать настоящий, 500-стра-ничный номер «О.З."» неизвестно. Однако пространство для обсуждения и обдумывания создано крайне широкое. При этом «Энциклопедия «Отечественных записок»» продолжается — следующий том будет посвящен армии и военной организации государства. Последние номера журнала «по философии и прагматике культуры» «Логос» (№ 1(32), № 2(33)) посвящены гораздо более конкретным проблемам. Так, костяк первого номера составляют материалы о Франце Брентано. Кевин Маллиган исследует вопросы методологии Брентано и особенно пристально оппозицию «точность-болтовня» в контексте его философии. Виктор Молчанов в своих «Двух лекциях о Брентано» рассматривает «исходную и основную проблему феноменологической философии» — постановку проблемы сознания. Проблему сознания, хотя и в другом ключе, разбирает и Роман Громов в статье «Сознание и его части. Мереологическая модель исследования в психологии Ф. Брентано»: «Настоящая работа должна стать, по нашему замыслу, частью серии исследований, посвященных развитию теории частей и целого (мереология) в философии брентановской школы и в феноменологии раннего Гуссерля». Разбирая указанную проблему мереологии, автор статьи делает и ряд более широких выводов о философии Брентано, центральный же вывод звучит так «Брентано не сводит психологические законы к законам ассоциации, и связи между частями сознания не рассматривает как отношения каузальной зависимости». Р. Громов перевел с немецкого и следующую «брентановедческук» статью — статью Дитера Мюнха «Intentionale Inexistenz у Брентано», посвященную научной психологии Брентано и его книге «Психология с эмпирической точки зрения». Дополняет это блок, посвященный Брентано, раздел «Публикации», в котором помещается перевод несколько параграфов третьей части книги Гуссерля «Кризис европейских наук» (пер. В.И. Молчанов), подсвечиваюший другие феноменологические материалы номера. Если перечисленные исследования относятся к области философии, то первые две статьи первого номера — ближе к разговору о «прагматике культуры». В них речь идет о «картинах мира» — Юрий Тюрин пишет о датской картина мира в перспективе русского восприятия, а Владислав Сафронов-Антономи размышляет уже о русской правовой картине мира, давая своей работе характерное название «Правовое бессознательное». Статьи о Брентано вошли и в следующий — второй номер «Логоса». Кроме того, здесь напечатаны две работы посвященные Юргену Хабермасу — одна, разбирающая его концепцию философии языка (М. Соболева), другая — полемику Хабермаса и Фуко в контексте идеи критической социальной теории (Владимир Фуре). в статье «Прагматика культуры», отталкиваясь от частного вопроса о категории роскоши, приходит к следующим выводам: «Именно изучение, казалось бы, частной проблемы — ценообразования в искусстве — обещает привести нас к очень значимым открытиям […] Сегодня, когда на диалектах частных дисциплин уже озвучены разнообразные смыслы и их комбинации, остро ощущается дефицит общего подхода. Культура и всевозможные комментарии к ней скучают без новаций гуманистического толка, теряют интерес к самим себе». Эта большая статья А. а, пожалуй, один из самых интересных материалов, помещенных в двух последних номерах «Логоса». Тем беднее, впрочем, на ее фоне выглядят очерки «Четыре клетки» (А. Бренер, Барбара Шульц) и «„Шпионаж“ и „насильственная смерть“ ИА Ефремова» (Н. Петров, О. Эдельман), которые небогаты «новациями гуманитарного толка». Завершается номер публикацией перевода лекций Ж.-Б. Ботюля «Сексуальная жизнь Иммануила Канта»: «Я надеюсь, что мне удалось показать Вам, что сексуальность Канта коренится не в его жизни, а в его творчестве. Великая афера заключается в том, чтобы противостоять вещи в себе». Лекции заканчиваются следующей фразой: «Она бы [приятельница Канта Мария Шарлота] могла бы ему [Канту] растолковать, что истиной так же мало обладают, как и женщиной». Без сомнения, следует признать, что все три рассмотренные издания состоялись. Вместе с тем, любопытно, что различий между «ИФ», «О.З.»" и «Логосом» не меньше, чем сходств. Это касается, в том числе, и аудитории, к которой обращаются указанные журналы и своеобразной интонации, которая есть у каждого. Любопытно, что все эти издания напоминают полузабытый теперь журнал «Творчество», выходивший с мая 1918 по апрель 1922 года. Стремление сформировать нового читателя в новой политической и социальной ситуации, «гибридный» характер издания (нечто среднее между толстым и тонким), его просветительско-энциклопедические задачи, а главное подзаголовок — журнал «литературы, искусства, науки и жизни» — все это напоминает современные «серьезные» интеллектуальные журналы. Ведь главное, что объединяет «ИФ», «О.З.»" и «Логос», — это желание создать новое культурное пространство и «восстановить нормальное кровообращение в культуре». И, пожалуй, это главный и принципиальный ответ на вопрос «Зачем?». (НЗ. — № 6/26. — 2002.)
|
Комментарии:к данной статье нет комментариев |
