missio
персоналии
события
сми о нас
исследования
проекты
издательство
образовательная программа
статьи
рефераты
ссылки
связаться
команда
сотрудничать
 , Михаил ГрунинПузырь как среда обитанияНеблагозвучное английское слово blob – «пузырь» – дало название ультрасовременному архитектурному стилю «блобизм», или архитектуре неправильных форм. Впрочем, оболочка у «блобов» весьма ненадежна. И ее судьба будет решаться в ближайшие годы. Устоят ли новые формы под напором рынка, и не станут прогрессивные идеи мастеров «мыльными пузырями», мы пытались выяснить в ходе Х Международной выставки архитектуры и дизайна «Арх-Москва».13 июня закончилась «Арх-Москва» – самое пафосное событие архитектуры и дизайна страны. В галерее Центрального дома художника, полностью предоставленного в распоряжение 183 участников выставки, красовалась перетяжка с надписью: «Государство Российское наконец признало архитектуру частью культуры». Организаторы «Арх-Москвы», видимо, впав в эйфорию от этого признания, решили выяснить – станут ли когда-нибудь современные новостройки памятниками архитектуры. Ответить на этот вопрос выпало самим архитекторам, собравшимся 9 июня на неформальный завтрак в ЦДХ. Что и говорить, тема заявлена нешуточная. Ее можно и перефразировать: станут ли утилитарные объекты, за которые сегодня платят как за удобное жилье или комфортабельный офис, общедоступными культурными благами, которыми потомки будут просто любоваться, как кремлевскими башнями, например. По крайней мере, сама постановка вопроса уже говорит о том, что наши архитекторы претендуют быть не только коммерчески успешными исполнителями заказов, но и создателями исторического облика городов. Впрочем, сколько архитекторов, столько и мнений. К примеру, такие известные и востребованные мастера, как Гейченко и Кирпичев, на упомянутом завтраке усомнились в здравости самого подхода. «Говорить современникам о том, какая архитектура станет памятником, а какая нет, во-первых, рано, а во-вторых, несерьезно, – считает Дмитрий Гейченко. – Отношение современников к любым проявлениям искусства – живописи, музыке, архитектуре – одно, а у потомков – совсем другое. Баха никто не знал, никто не слышал. А его современник Телеманн был известен, озвучен. Или можно вспомнить Эйфелеву башню, от которой поначалу все плевались, а теперь она стала неоспоримым памятником. На виду конъюнктурное искусство – освещаемое, популяризируемое, понятное. Оно, в свою очередь, тоже делится на искусство, понятное, скажем, московскому правительству, и ценимое профессионалами, эстетами. Поэтому, давайте оставим потомкам повод вешать табличку на дом». Однако, главный архитектор фирмы «Стилистика» Владимир Бурмистров считает, что если архитектор сработал ярко, образно, стильно – со временем его произведение будет памятником архитектуры. Но лишь в том случае, когда мастер работает в стиле, созвучном данному времени. «Например, в конце прошлого века все очень ждали появления нового стиля, – начинает В. Бурмистров краткий исторический экскурс. – Однако, конец ХХ – по аналогии с концом XIX – время эклектики. Перемалывания, интерпретации прежнего. Современной же архитектурой почему-то называется модернизм 30-х годов, вторичные реплики, эклектика 70-летней давности». Точкой отсчета появления нового стиля стал миллениум. Критики дали ему название «Блобизм», по-английски – нечто в форме пузыря, студня. То бишь, архитектура, направленная к неправильным формам. По мнению Бурмистрова, это как раз и есть начало ухода от утилитарности в сторону создания архитектурной среды, созвучной нашему времени. «ХХ век оказался кровавым и жестоким, и чтобы выжить, всем народам надо было построиться в стройные ряды и маршировать, – считает он. – Как выражение состояния общества, появилась машинная архитектура в духе Вандерое. Теперь же такое время, когда ценятся индивидуальность, личность, природная среда. В ХХ веке шло изнасилование природы – индустриализация, повороты рек и т. п. Теперь мы повернулись к ней, но пошли не назад, в лес, а вместе с природой, тонко осваивая ее принципы и беря их на вооружение». Вот и спроектировал Бурмистров многофункциональный жилищно-административный комплекс «Каменный цветок». Цветок-не цветок, но, определенно, конструкция неправильной формы, впрочем, насыщенная инфраструктурой, привычной и востребованной для сооружений такого класса. Жилье, администрация, торговля, развлечения. И это чудо должно появиться на Проспекте мира, во владении 118, если инвесторы захотят потратить на 30–40% больше, чем на застройку прямоугольных быстровозводимых конструкций. «Каменный цветок» я делал в расчете на то, что он станет памятником. Он призван стать миссионером в деградированной среде – экономичных, холодных объемах, формировавших безразличного человека «межящичного пространства». Теперь есть возможность выводить промышленные предприятия с территории Москвы и осваивать эти участки не быстро продаваемыми коммерческими коробочками, а интересной архитектурной пластикой с высокотехнологичной начинкой», – надеется архитектор. Осталось лишь поверить в то, что подобные проекты обретут не только макетную плоть. Выйдет ли у мастера каменный цветок, решать будет в конечном итоге хозяйка горы – инвестор, то есть. Пока что ничего подобного у нас еще не возводилось. С другой стороны, если рынок недвижимости простоит еще достаточно долго без потрясений, у отечественных инвесторов появится интерес к строительству таких рукотворных памятников. Уже сейчас они сконцентрировали достаточное количество финансов, даже по сравнению с западными коллегами. Они вышли на тот уровень, когда можно заявить о себе не только в России. Их уже интересует весь мир, они хотят выступать с мировым дивелопментом на равных. К тому же, когда Россия вступит в ВТО, на отечественный рынок хлынут инвесторы со всего мира, и с ними придется конкурировать. Поэтому необходима яркая, даже шоковая архитектура, которая привлекает внимание. Заявляют ведь не цифры объема бюджета, а сооружения. Именно так можно надолго остаться в памяти народной. Поэтому профессионалы считают, что в ближайшие годы пластичная архитектура со сложной геометрией форм будет очень востребована. Тому есть и экономические подтверждения: сегодня наиболее динамично реагируют на изменения рынка фирмы по изготовлению стекла, стеклопакетов. За ними подтягиваются компании, работающие с бетоном и сталью. Так что до понимания своей исторической миссии – превращения новостроек в объекты культурного наследия – доросли не только творцы, но и те, кто способен осуществить их замыслы. Но, по общему мнению собравшихся на «архитектурном завтраке», нам еще долго предстоит жить в окружении несформированной или недо-сформированной среды, которая создается не в одночасье.
|
Комментарии:к данной статье нет комментариев |
