Модель общества – модель образования: возможности и пределы «социальной инженерии». Андрей Зорин
1. Сегодня роль образования в обществе и, соответственно, характер и функции соответствующих институтов меняются столь же глубоко и необратимо, как и в эпоху, когда латинский образовательный универсум сменяли различные модели национального образования, призванного стать становым хребтом формирующихся национальных государств. Между тем, в современной России дискуссии вокруг реформы высшего образования обычно вращаются в узком круге технологических вопросов вроде введения ЕГЭ, изменения систем вступительных экзаменов и аттестации или участия России в Болонском процессе. Подобное ограничение обсуждения специальной проблематикой связано не только с недостатком кругозора его участников, сколько с тем, что именно в этой сфере сталкиваются корпоративные, групповые и личные интересы как экономического, так и статусного характера. Представляется, что единственная возможность сделать дискуссию конструктивной – это придать ей историко-культурное измерение.
2. Различные модели университетов Нового времени определяются изменяющимися и конкурирующими друг с другом заказами на тип личности, имеющей право принадлежать к элите. Формулирование такого заказа может предшествовать становлению институтов национального государства (Германия, США), может складываться параллельно с ними (Великобритания), а может непосредственно исходить от этих институтов (Франция). В условиях распада сословной системы важной задачей становятся открытие элиты, отбор и подготовка для нее самых одаренных представителей низших социальных групп. Задача подготовки молодого человека к существующему рынку труда или вообще не ставится, или воспринимается как сугубо второстепенная и вытекающая из сертифицированного признания твоего права на принадлежность к элите. Однако, по мере неизбежной инструментализации и специализации образовательной деятельности, между этими задачами возникает конструктивное напряжение, определяющееся существующими в данном обществе перспективами и процедурами конвертации символического капитала в материальный.
3. Тем самым задается неизбежный конфликт между представлением об образовании как о высшей символической ценности (воспитание гармонически развитой личности), форме проектирования общественных процессов и управления ими и части сферы услуг, предоставляющей базовые социальные блага. В рамках этого конфликта и складываются социальные группы, контролирующие доступ к образовательному ресурсу, его нормирование и распределение, а также поддержание ситуации устойчивого неравновесия предложения и спроса. Эти социальные группы могут быть грубо разделены на академическую среду и образовательную бюрократию, как академическую так и государственную. Очевидным образом в последние десятилетия складывается и особый слой образовательных менеджеров, предъявляющих агрессивные и вполне серьезные претензии на лидерство.
4. Одна из специфических проблем современной России состоит в количественной гипертрофии этих социальных групп, сочетающейся с устойчивой и глубокой недофинансированностью. Наглядная параллель – это текущее состояние российской армии. Отсюда и нарастающий в этой среде рессентимент – очевидно, что именно академическая и военная среды являются источником наиболее глубокой враждебности по отношению к любым инновациям, и назойливое, почти истерическое подчеркивание символической ценности своей деятельности для национально-государственного бытия. Соответственно, горячими точками обеих систем становится вход в них, где и осуществляется их взаимодействие с обществом в целом. Как уже говорилось, более 90% дискуссий о современном высшем образовании (армии) посвящены проблемам вступительных экзаменов (призыва).
5. Фундаментальный конфликт, связанный с тем, что образовательные институты призваны решать различные, а порой и открыто взаимоисключающие задачи, по- видимому, неустраним, по крайней мере, в условиях трансформации. Так, оно должно быть и социальным благом, доступным всем желающим, и гарантировать эксклюзивный символический статус. Оно должно и давать необходимые профессиональные навыки, и готовить универсально ориентированного человека, способного переучиваться и многократно менять профессию и т. п. Различные приоритеты в этом конфликте определили, в частности, в последние десятилетия соревнование европейской (равенство возможностей) и американской (отбор элит) образовательных систем с уже наметившимся перевесом Европы в области среднего образования и Америки – в области высшего. Вместе с тем, и внутри одного национального сообщества необходимый компромисс едва ли может быть найден через отвлеченное целеполагание, а скорее может явиться результатом радикализации противоречивых тенденций и их открытой конкуренции.